Решающие факторы. Российский и мировой рынок стали — итоги недели (18-25 ноября 2018 г.)
Завершился праздник Недели металлов в Москве (12-16 ноября), и наступили будни — достаточно напряженные, надо сказать. На внешних рынках продолжают падать цены на нефть и стальную продукцию, которые опустились до минимальных отметок более чем за год. В России котировки на прокат относительно стабильны, хотя в некоторых секторах (сварные трубы, толстый лист) понижение пока не завершилось. Впрочем, причины остановки спада практически не связаны со спросом, который остается низким.
В целом удешевление проката и нефти заставляет всерьез задуматься о ближайших перспективах. В принципе, в обоих случаях его можно объяснить перепроизводством, то есть проблемой, теоретически решаемой. В начале декабря состоится совещание экспортеров нефти на уровне ОПЕК+, на котором, скорее всего, будет принято решение о сокращении добычи. Это поможет поддержать рынок несмотря на рекордные и совершенно беспрецедентные темпы роста производства в США.
С металлом дела обстоят сложнее, но не безнадежно. Одной из основных причин уменьшения стоимости стальной продукции в последние недели считается рост китайского экспорта, который, в свою очередь, обусловлен растущими излишками проката в КНР. Спрос там снижается в силу действия сезонных факторов, а также из-за спада в автомобилестроении и некоторых других отраслях промышленности, тогда как объемы выпуска остаются рекордно высокими.
Однако китайское перепроизводство было вызвано, прежде всего, рекордными прибылями, которые получали местные металлурги. Еще в сентябре маржа при производстве тонны арматуры достигала 1000 юаней ($144) за т. Но к середине ноября ее средний уровень, по оценкам австралийского Commonwealth Bank, упал практически до нуля. За последние два месяца внутренние цены на арматуру и горячекатаный прокат в Китае упали на 15-20%, тогда как металлолом, наоборот, подорожал до наивысшей отметки с 2013 г., а железная руда прибавила до 10% к своей прежней стоимости. Очевидно, недалек тот день, когда китайские металлурги, чья рентабельность уменьшилась до показателей мая прошлого года, начнут добровольно сворачивать выпуск и тем самым окажут поддержку ценам.
Похожие процессы происходят и в Турции, которую лихорадит с августа (а вместе с ней — и весь мировой рынок заготовки и сортового проката). Местные компании в октябре выплавили на 4,3% меньше стали по сравнению с тем же периодом прошлого года, и это отставание, скорее всего, будет усиливаться. Депрессия в национальной экономике, похоже, еще не скоро завершится, а заполнение большей части импортных квот на катанку и арматуру в Евросоюзе и по-прежнему закрытый для турецких компаний американский рынок отнюдь не улучшают для них внешнюю конъюнктуру. Причем, цены на металлолом в Турции сейчас выше, чем в сентябре, тогда как прокат с того времени, наоборот, подешевел.
Таким образом, избыток предложения нефти и стали на мировом рынке в скором будущем может заметно уменьшиться. Но определяющую роль будет играть в ближайшие месяцы именно спрос. Есть основания считать, что глобальная экономика входит в период очередного глубокого спада. И пусть острого кризиса, подобного тому, что случился десять лет назад, пока не произошло, негативных сигналов более чем достаточно.
В том же Китае падение спроса на автомобили и бытовую технику, а также наступление стагнации на рынке жилой недвижимости и почти двукратное сокращение объемов кредитования реального сектора в октябре по сравнению с тем же месяцем прошлого года возникли не случайно. Как бы правительство КНР ни пыталось поддержать национальную экономику инфраструктурными проектами, ожидания местного бизнеса становятся все более тревожными.
Провал саммита АТЭС, на котором впервые не было подписано общего заявления, показывает, что противоречия между Китаем и США никуда не делись. И попытки КНР немного снизить градус напряженности возобновлением импорта нефти и сжиженного природного газа из США, скорее всего, ничего не решат. Высока вероятность, что с 1 января американцы поднимут пошлины на широкий перечень китайских товаров до 25%, что станет весьма серьезным ударом для экономики КНР. Причем, США еще и пытаются привлечь к своей торговой войне с Китаем и другие страны, в частности, Канаду и Мексику. А ведь есть еще и Евросоюз, который, как показала история с иранскими санкциями, остается вполне податливым к американскому давлению.
Впрочем, США, старательно сея ветер, неизбежно получают в ответ свои бури. Китайские ответные пошлины на американскую сельхозпродукцию очень чувствительно задели местных аграриев. Промышленники сердятся из-за подорожавшей стальной продукции. Корпорация General Electric, некогда — гордый флагман экономики США, реально находится под угрозой банкротства. Снижаются курсы акций американских ИТ-компаний. Растет доходность американских гособлигаций, а при этом зияющий бюджетный дефицит заставляет наращивать объемы заимствований.
В целом мировая экономика становится все более непредсказуемой и неспокойной. Причем финансовая турбулентность больше всего бьет по развивающимся и новым рыночным странам, которые испытывают отток капитала на считающиеся более крепкими западные рынки. Россия через это уже прошла четыре года тому назад, но кризисы в Турции и Аргентине, происшедшие в последние месяцы, могут повториться и в других странах.
Возможно, определяющим моментом станет совещание ОПЕК+ в декабре. Если после него нефть не прекратит падать, то большая вероятность, что нас впереди ждут серьезные проблемы глобального масштаба. Точно так же в ближайший месяц должны приостановить рост производства стали китайцы. И если принятых ими мер окажется недостаточно, чтобы укрепить местный рынок проката, всем нам придется стряхнуть пыль с ценников времен 2015-2016 гг. Но даже если худшие ожидания не оправдаются, и цены на нефть и стальную продукцию отскочат вверх, нового подъема пока ожидать, пожалуй, не стоит.
От мировых событий переходим к российским. Многочисленные встречи на «Металл-Экспо 2018» дали обширную информацию к размышлению. И подтвердили, прежде всего, предельно контрастный характер современной российской экономики. Сейчас и записные оптимисты, и самые мрачные пессимисты могут найти в ней достаточно фактов, подтверждающих их точку зрения.
С одной стороны, много где все плохо. Высокие процентные ставки, дефицит финансирования и налоговое давление душат промышленность и строительство, выпивая из них все соки и не давая развиваться. Есть компании, которым не хватает денег даже для поддержания оборотного капитала, что уж говорить об инвестициях?! Государственное регулирование косное и неуклюжее, нормотворчество постоянно отстает от потребностей рынка, поэтому в лучшем случае не помогает, а в худшем — сильно мешает. Спрос на высокотехнологичную продукцию слишком мал, чтобы имело смысл налаживать ее выпуск. На рынке оборудования для металлургической промышленности от 90 до 100% занимает импорт.
Однако, с другой стороны, буквально по соседству обнаруживается и другая сторона медали. В России полно компаний, которым ничто не мешает развиваться. Получить поддержку в Фонде развития промышленности не просто, но вполне реально. Спрос со стороны ряда отраслей российской экономики (транспортное машиностроение, авиастроение, энергетика, нефтегазодобыча и химия с нефтехимией, оборонная промышленность) расширяется достаточно высокими темпами.
Более того, во всех этих сферах происходит настоящий технологический переворот. Много раз и на различных уровнях сообщалось, что российским потребителям требуется все больше современных материалов с улучшенными свойствами и уникальными характеристиками. Металлургические компании ведут обширные НИОКР в тесном сотрудничестве с потребителями их продукции и отраслевой наукой.
В правительстве принимаются новые программы освоения новых видов металлопродукции и повышения ее качества. Пока для автомобилестроения и медицинской техники, но к ним, очевидно, скоро присоединятся и другие отрасли. Причем в этих программах используется проектный подход. Это означает, что ставится задача и назначается ответственный за ее выполнение. Разговор идет конкретно о том, что нужно для решения и что надо для этого сделать, в частности, на государственном уровне. Признаться, контраст по сравнению с прошлыми годами весьма заметный — тогда больше жаловались на проблемы.
Какие из этого можно сделать выводы? В первую очередь, снова и снова подтверждается лозунг сталинской эпохи: «Кадры решают всё!». Очень, очень много зависит от руководства. В одних областях и республиках России все мрачно: промышленность загибается, господдержка до реального производства не доходит. В других, наоборот, кипит работа, успешно реализуются крупные инвестиционные проекты, в том числе, с поддержкой ФРП и региональных программ.
То же самое и на уровне компаний. В одних корпорациях (государственных и частных, хотя государственных — больше) управленческие места обсели «блатные» и бегущие от всяческой ответственности «манагеры», на финансовых потоках сидят всевозможные прилипалы, реальным труженикам, создающим стоимость, платятся нищенские зарплаты. Другие, наоборот, производят впечатление стартующего тяжелого самолета или даже космической ракеты. Там находятся деньги и на модернизацию, и на освоение новых видов продукции, и на успешное нахождение новых рынков, в том числе, за рубежом. Да, проблемы там есть — а у кого сегодня их нет?! Но развитию это не мешает.
«У нас нет проблем с экономическим развитием. Де-факто мы имеем все, чтобы прирастать в год по 10-15%, было бы понимание и желание! - утверждает руководитель одной очень успешной российской компании. - К сожалению, у нас сейчас во власти много людей, которые в своей жизни ничего ни руками, ни головой реально не сделали. А ведь любое достижение, любой реальный результат — это опыт. Понимание проблем, определение путей решения проблем, обязательная реализация проекта и так далее. Мы очень многие вещи просто не доводим до конца в силу разных причин. Начиная от недостатка знаний и компетенций и заканчивая нехваткой воли и желания».
Собственно, конкретный пример данной компании показывает, как важно, чтобы управлением занимались технократы, а не «манагеры». Снова процитирую ее руководителя: «Технократ имеет хорошее техническое образование и хороший опыт управления в области техники и технологий, управляет конкретными бизнесами и активно участвует в управлении государством, если такая задача реально перед ним стоит. Почему эффективность государственных управленцев, которые являются технократами, выше? Да у них мозги устроены по-другому! Начиная с институтской скамьи, ты не можешь оставить задачу нерешенной! Приблизительно задачу решить нельзя! Вот в этом суть мозгового устройства технократа — довести до конца и получить результат! Иначе ты, получается, прожил напрасно».
И, пожалуй, есть впечатление, что количество таких людей, которые живут не напрасно, у нас все-таки растет.
Другие материалы о российском и мировом рынке стали читайте в разделе «Аналитика».
